В XIX столетии в русском обществе наблюдался всплеск интереса к православному Востоку, находившемуся под властью Османской империи. Быстро увеличивался поток паломников различных званий и сословий, стремившихся побывать на Святой земле, в Сирии, Ливане, Египте.
Особенно усердным путешественникам удавалось посетить исторические памятники христианства в Малой Азии, в большинстве своём пришедшие в запустение вслед за исчезновением Византийского государства. К числу последних относился Авраам Сергеевич Норов, объехавший места, где располагались когда-то семь церквей Малой Азии, о таинственной судьбе которых пророчествовал св. апостол Иоанн Богослов.
Необычна судьба самого А.С.Норова. В семнадцатилетнем возрасте, принимая участие в Бородинском сражении в составе гвардейской артиллерии, он получил тяжёлое ранение и, лишившись ноги, был вынужден сменить военную службу на гражданскую. Печальные жизненные обстоятельства не стали препятствием для активной и плодотворной государственной деятельности А.С.Норова, проделавшего путь от чиновника для особых поручений при Министерстве внутренних дел до министра народного просвещения и члена Государственного Совета при императоре Александре II. Стяжавший известность как литератор, историк, археолог и библиофил, Норов в течение двух лет путешествовал по святым местам Востока. Поездка вдохновила его написать несколько книг путевых очерков, соединявших в себе научную глубину и литературное изящество с благоговейными чувствами паломника, прикоснувшегося к святыне.
В 1847 году в Санкт-Петербурге увидела свет книга А.С.Норова «Путешествие к семи церквам, упоминаемым в Апокалипсисе» — впечатления от посещения древних городов, прообразующих семь эпох существования христианства от апостольских времён до кончины мира.
Располагавшийся на побережье Эгейского моря город Эфес, некогда густонаселённый, славившийся своим богатством и названный Сенекой роскошнейшим местом для жизни человеческой, предстал взору путешественника в виде развалин, напоминавших «почерневший от времени скелет». Любимый город апостола Иоанна, в котором он провёл значительную часть жизни, написал своё Евангелие и встретил кончину. Город, где вдохновенная проповедь апостола Павла противостояла языческим философам, волхвам и магам, во множестве стекавшимся в сей торговый центр Малой Азии. Город, в котором несколько лет жила Пресвятая Богородица, испытал на себе исполнение апокалипсического пророчества — угасание «великого светильника» Эфесской церкви за отступление от первоначальной добродетели апостольской эпохи.
На заре христианской эры город Смирна (совр. Измир) считался «вторым оком Азии», уступавшим своим могуществом и великолепием только Эфесу. Русский путешественник XIX века увидел Смирну большим оживлённым городом с остатками амфитеатра, в котором предавали смерти первых христиан. Всё это напоминало о символическом уподоблении Смирнской церкви эпохе мученичества. Венец жизни, обещанный в Апокалипсисе Смирне в награду за верность до смерти, словно незримо осенял сохранивший жизненную силу многолюдный город.
Пергам, давший название пергаменту и в дохристианскую эру знаменитый своей обширной библиотекой, превратился в соседствующие друг с другом старый и новый город. Пергамскую церковь сравнивают с эпохой Вселенских Соборов и борьбы с ересями. В Апокалипсисе Пергам назван местом, где находится престол сатаны, под которым некоторые толкователи понимали языческий храм Эскулапа, пользовавшийся широким поклонением. К XIX веку от него не осталось камня на камне, и само место его нахождения пришло в забвение. А.С.Норов обнаружил остатки монументальной церкви, постройка которой относилась к концу IV века. Несколько попыток турок-османов обратить эту церковь в мечеть закончились неудачей вследствие внезапных обрушений, и она осталась памятником величия Византии и искусства византийских зодчих.
Лидийский город Фиатира, в котором находилась четвёртая из семи церквей Апокалипсиса, почти исчез с лица земли, растворившись в постройках селения Ак-Хисар. Внимательный исследователь отыскал память о Фиатире в древних надписях с именем этого города на камнях, встроенных в стены домов его новых обитателей. Населённая в XIX веке небольшим числом православных греков и армян Фиатира была известна как родина св. Лидии — одной из первых христианок, принявшей крещение от апостола Павла.
Добравшись до города Сардис — бывшей столицы сказочно богатого царя Крёза, властвовавшего почти над всей Малой Азией, А.С.Норов увидел «разгромлённые и покрытые прахом развалины». Столетия не уничтожили полностью стен и сводов Сардийской церкви, основанной апостолом Иоанном, но разрушившейся вместе со своим знаменитым городом. Сардийскую церковь, по образному выражению Апокалипсиса, живую только по имени, но мёртвую духовно, отождествляют с эпохой гуманизма и материализма, сопровождавшейся оскудением христианского духа. Сардис сохранил своё историческое название: будто жив, но в действительности он мёртв, а его имя носит возникшая рядом маленькая турецкая деревушка.
Филадельфийскую церковь, про которую в Апокалипсисе написано много похвального за её стойкость, соотносят с чрезвычайным духовным подъёмом предпоследнего периода мировой истории. Отвага Филадельфии, почти сто лет не сдававшейся османам, в то время как все окрестные провинции уже были покорены завоевателями Византии, заслуживает удивления. От древней Филадельфии, переименованной турками в Ала-Шехир, что означает «Город Бога», осталось только несколько мраморных досок.
Город Лаодикия (совр. Эски-Хисар), в котором находилась последняя из упомянутых в Апокалипсисе церквей, неоднократно разрушался землетрясениями, но сохранял своё богатство благодаря развитой деятельности по размену и переводу монет, превратившей лаодикийцев в «банкиров Малой Азии». Примечательно, что изначально Лаодикийская церковь, остатки фундамента которой А.С.Норову удалось разыскать среди врастающих в землю развалин, находилась вне городских стен — на значительном от них удалении. Под Лаодикийской церковью, грозно обличаемой в Апокалипсисе в том, что она полна безразличия — ни холодна и ни горяча, образно понимают полный упадок христианского мира в конце времён.
Вспоминая о путешествии в Малую Азию, А.С.Норов поэтически заметил, что свет семи таинственно опустевших церквей распространился из древних мраморных городов на земли других царств и народов, включая русскую землю, озарённую видением своего исторического призвания. И всё же звёзды малоазийских церквей, «возгораясь каждую ночь над ними, не перестают ожидать их возрождения».
Ирина Александровна СВИСТУНОВА