Узнав по интернету о целительных водах северокавказской горы Физиабго и Божией благодати тамошних мест, я поехал в Майкопский район Адыгеи, в возрождённую в XXI веке Свято-Михайловскую Афонскую пустынь, желая встретить в «Казачьей лавре» — так ещё называют этот монастырь — праздник Рождества Христова.
Рождественское богослужение началось в Троицком храме 6 января в восемь вечера и длилось до двух часов ночи. Народу было много. Загодя, накануне праздника, в обитель съехалось множество паломников, которые с видимой радостью присутствовали на службе.
На следующий день состоялся молебен. Настоятель монастыря игумен Герасим (Буняев) прочитал Рождественское послание Святейшего Патриарха Московского и всея Руси Кирилла, после чего братия вышла на середину храма к ёлке и спела рождественские колядки.
Отец Герасим сказал: «Среди нас присутствует Сергей Васильевич Н. Он один из тех, кто с самого начала возрождал наш монастырь. Кидал свою казацкую пику, и она летела от одного конца монастыря в другой, и вся нечисть разлеталась». Конечно, мне стало интересно, как это получалось у Сергея Васильевича. Я подошёл к нему и спросил, так ли всё было, как сказывал батюшка?
В ответ Сергей Васильевич — высокий статный казак в крепко сидящей на нем красивой казацкой офицерской форме — улыбнулся:
— Это же образное сравнение.
Поразмыслив немного, добавил:
— Мы участвовали в возрождении пустыни с казаками, которые могли обороняться.
Сергей говорил осторожно, но твёрдо, явно указывая на то, что с ним были сильные юноши, которые могли дать отпор разбойным людям.
— Были нападки со стороны местной шпаны, — продолжил он, — и взрослые «наседали» на нас. Нам приходилось применять физическую силу, били их и нагайками, но не для наказания, а для водворения мира. Когда мы разместились в одном из зданий монастыря, который был в 1990-е годы приватизирован и в нём уже начали сносить постройки, мы сфотографировали всё, что уцелело, потом было хождение по разным учреждениям. В 2001 году монастырь был передан Русской Православной Церкви. Торможение со стороны разных людей, в основном местных жителей, конечно, всё равно было, однако потом адыги проявили благоразумие и неразумных сами же утихомирили.
Рассуждения Сергея Васильевича убедили меня, что передо мной человек неординарный, обладающий даже, я бы сказал, государственным умом.
— Российские цари и императоры, — говорил он, — были не против разных национальностей, Российская империя существовала в союзе с ними. Потому происходило собирание земель вокруг России. И всегда у нас было триединство славян: русские, малороссы, белорусы были единым народом, и они формировали ядро империи на основе Православия. Сейчас русский народ какой-то «затёртый», что ли. При построении новой государственности мы берём в пример западные империи. Это неправильно. Подражаем англичанам, американцам.
И потом я услышал рассуждение о роли казачества: «Великороссы — это народ государствообразующий, а казаки — государстворубежный. Это сохранялось и при советской власти. Большевизм — это болезнь, мы за большевиков не отвечаем. Болезни присущи любому организму, особенно такому большому, как Россия. Русский народ погубили не большевики, а оскудение веры».
Он говорил спокойно, с доказательствами: «Утратить память можно за два поколения. Этого времени достаточно, чтобы людям основательно промыть мозги. А в последние годы выросло поколение, которое практически невозможно убедить в исторической правде, тем более переубедить в ошибочности их взглядов. Я, например, сохранил представление о прошлом по рассказам, песням и обычаям старшего поколения. Мои родители были репрессированы, отец объявлен врагом народа, многих моих родственников расстреляли, но память о прошлом сохранилась. Был я и пионером, и комсомольцем, но слыл чудаком, потому что мне больше нравилось общаться со стариками, чем со сверстниками, которые увлекались только магнитофонными записями зарубежных певцов.
Утраченную память можно вернуть лишь правдивой информацией. Но далеко не у всех. Кто хочет слышать, тот услышит. Кто не хочет, тот не услышит».
«Э! — подумал я. — Да у этого казака ум заточен так же, как и его сабля…»
А мой собеседник продолжал:
— Но даже если в России будет 10 % верных Православию людей, они страну из любого штопора выведут. Батюшка Герасим сказал про меня добрые слова, но я — не самый лучший пример. Другие парни, которые начали возрождать вместе со мной монастырь, тоже здесь. Они приняли монашество, некоторых уже рукоположили в иеромонахи.
— Как начиналось возрождение обители? — поинтересовался я.
— Когда мы впервые зашли на территорию монастыря, то увидели только развалины и кучи нечистот и мусора. Мы стали молиться, без ежедневной молитвы работать не начинали. Кроме утренних и вечерних молитв, читали ежедневно акафисты Михаилу Архангелу и царю-мученику Николаю Романову, Псалтирь. Это было необходимо, потому что нападение на нас было не только физическое, но и духовное, а это брань серьёзная — утомление, уныние…
Здесь, в этом месте, мы стали понимать, что такое помощь Божия. И лопаты иной раз без молитвы было не поднять, даже вздохнуть было невозможно. Зато потом, после трудов молитвенных и физических, были в душе мир и благодать неописуемая. Чем больше превозмогали себя, тем больше получали.
— Как менялось отношение к вам местного населения?
— Местное население, наблюдая за нами, стало проникаться хорошим отношением к нам и монастырю, но это произошло не сразу, потому что после начала наших трудов на территорию монастыря нахлынули представители разного рода сект: приезжали «зелёные», лига мира, сатанисты — противостояние было крутое.
Однажды приехали «блатные» ребята — такие, про которых говорят: «Палец дай — они руку откусят», но страх Божий у них был. Они стали поначалу «развлекаться», но когда мы объяснили им, что здесь был храм, утихомирились.
Нашествие разных враждебно настроенных людей, которые мешали возрождать монастырь, было в иные дни столь многочисленным, что мы не справлялись сами, обратились за помощью к президенту В. В. Путину. Он дал команду, и этих людей удалили из монастыря.
Правители творят по молитвам людей. За власть молиться надо. По молитве Господь может любого человека преобразить, чему есть множество примеров. Один из первоверховных апостолов был Савлом, а стал Павлом.
Мы жили в палатках. Жители округи стали просить: «Поставьте скорее монастырь» — и возвращали всё, что прежде похитили у него: иконы, утварь, даже камни. Наши хлопоты были не напрасны, — чеканил свой монолог Сергей, — днём мы трудились в монастыре, ночью охраняли его. Я спал всего по часу в сутки, ночью вёл «корабельный» журнал, где записывал всё, происходившее в монастыре. Таких записей было много, они правдивы. Правда нужна для тех, кто станет восстанавливать другие монастыри, и для будущих поколений. Если будет понимание этого хотя бы у части населения, то страна наша воспрянет.
Негатива хватало, хватает и сейчас, но мы приобрели опыт брани.
Сейчас в храм хочешь — иди, хочешь — не иди. Иди туда, к чему душа лежит. Господь управит, только трудись. Стоны о возрождении прежней дореволюционной или советской России у меня вызывают сомнение…
К разговору присоединился товарищ Сергея Васильевича Владимир Кузнецов, который вместе с Сергеем помогал восстанавливать монастырь. Несмотря на свои молодые годы, Владимир уже атаман Донской православной общины «Спас», которая существует с 2000 года.
— Община сплотилась из казаков — прихожан храма святого Георгия Победоносца в селе Кулешовка Азовского района Ростовской епархии, — стал рассказывать он. — В ней много детей, с которыми постоянно занимаются взрослые: обучают основам казачьего воинского искусства, это помогает подросткам-допризывникам в подготовке к службе в армии, развитии патриотизма и формировании здорового православного казачьего мировоззрения, организуются поездки и походы. В этой пустыни мы помогаем монахам: убираем территорию, выполняем другую посильную работу. Дети постоянно бывают на богослужениях.
Летом 2009-го, 2010-го и 2011 годов они занимались в духовно-патриотическом лагере «Предтеченский городок», который находится в городе Азове, рядом с историческими местами Азовской крепости и великим подвигом казаков Азовского осадного сидения в 1637 года. Сейчас на этой территории восстанавливается подворье Иоанно-Предтеченского монастыря.
Летом 2010 года такой лагерь был организован в Ростовской области на хуторе Базки, что вблизи станицы Вёшинской — родины М.А.Шолохова.
Наша община постоянно пополняется, работает в контакте епархиальными священниками и сейчас зарегистрировала православный епархиальный духовно-патриотический центр «Спас». Учредителем является Ростовская и Новочеркасская епархия Русской Православной Церкви. У нас большие планы: приобретение большого земельного участка, строительство храма во имя святого апостола Андрея Первозванного, воскресной школы, конно-спортивного комплекса, полосы препятствий и всего, что необходимо для воспитания юного православного казака и патриота. На первом месте в обучении в этом центре — внутреннее содержание будущего воина, его дух.
Я увидел пример нужного нам обучения в среде русского православного казачества, которое вместе с монахами возрождает на Северном Кавказе поруганную, но не канувшую в Лету Афонскую святость, перенесённую сюда в XIX веке Почётным ктитором Михайловского монастыря великим князем Михаилом Романовым, наместником Кавказа.
За десять дней жизни в осенённых Православием горах мне как никогда раньше стало близко и понятно восторженное отношение Пушкина и Лермонтова к Кавказу, интерес историков к этим местам…
Николай Николаевич ВИЗЖИЛИН