Олегов щит

 1095лет договору Руси с Византией

Тема вклада варягов в становление Руси всегда вызывала у нас какое-то нездоровое возбуждение. Точки кипения оно достигло у тех историков и любителей истории, которые всеми правдами и неправдами пытались доказать, что варяжское племя, именовавшееся "русскими", призванное в конце IX в. к правлению нашими далёкими предками, принадлежало к славянскому этносу. Споры по этому поводу были и остаются до сих пор столь жаркими, что можно подумать, будто это имеет какое-то значение. На самом деле - абсолютно никакого. Было бы даже жалко, если бы варяги и вправду оказались не скандинавами, ибо по "второму закону" Данилевского, чем шире этническая база цивилизации, тем эта цивилизация сильнее и плодотворнее. Относить понятие "русский" только к генетическим славянам - значит принижать масштаб нашего великого народа, вобравшего в себя не только древнескандинавские, но также финские и даже тюркские элементы и переплавившего их в единую могучую нацию. Мигрировавшие на Русь варяги уже в первом поколении становились пламенными патриотами, как показывает пример псковского князя Тимофея-Довмонта, а их дети и внуки уже и другого языка, кроме нашего, не знали.

Но решительно отбросив это "расовое" искушение, мы сталкиваемся с другим. Владевшие Русью Рюриковичи с самого начала совершали грабительские набеги на Византию, держа эту православную страну в непрерывном страхе и нанося ей огромный материальный ущерб, сами оставались язычниками. Как нам к этому относиться? Быть на стороне разбойников-варягов, поклонявшихся полудемоническим божествам, вроде Одина, или на стороне хранителей истинной христианской веры византийцев?

Церковь вроде бы сделала свой выбор: она отмечает День Ризоположения, когда флот Аскольда и Дира, угрожавший Константинополю, был рассеян бурей, как праздник. Празднуется, фактически, поражение русских войск, предводительствуемых варягами. Тем не менее, согласитесь, каждому из нас приятно знать, что "вещий", т. е. проникнутый оккультными верованиями Олег, прибил свой языческий щит на вратах "Второго Рима", наследницей которого суждено было стать Москве. Может быть, это греховное чувство, и радоваться этому не надо?

Надо! Церковь даёт оценку мистической стороне событий, и в такого рода оценке она всегда права. Мы же радуемся здесь политическому, точнее, геополитическому аспекту, и тут мы тоже правы.

Военное давление Рюриковичей, в частности Олега, на Царьград привело к очень важным для Руси последствиям, подтверждая известную истину о том, что война есть крайняя форма дипломатии. Если мы просмотрим византийские источники середины IX в., включая проповеди патриарха Фотия, нам бросится в глаза презрительное отношение "ромеев" к русским, причём из этих текстов нельзя понять, кто имеется в виду под "русскими" - славянское большинство или руководящие им скандинавы. Этот народ изображается диким, импульсивным, безответственным и непредсказуемым. Конечно, величие Империи, роскошь, в которой жили высшие её слои, утончённость искусства и, главное, обладание неповреждённой Христовой истиной, которую византийская Церковь отстояла от многочисленных ересей, давали формальный повод для подобного высокомерия. Но дальнейший ход истории показал, что Константинополь сильно ошибался, глядя на Русь свысока, ибо именно за ней было будущее. Как раз в это время она начинала набирать силу для последующего выполнения своей вселенской миссии и ей было необходимо совершенно на равных войти в европейское сообщество. Для этого нужно было в первую очередь сбить спесь с Византии, что самым блестящим образом и сделал князь Олег.

В 907 году он с двумя тысячами кораблей вошёл в воды Царь-града. И эта жестокая акция тут же принесла плоды: император запросил пощады и подписал унизительный для себя мир, дававший как русским купцам, так и членам русской колонии Константинополя значительные права и льготы. Кроме того, Олегу была выплачена огромная контрибуция. Следующий договор Олега с Византией 911 года был выдержан в тонах доброжелательства и даже любви. Целью князя был не захват Царьграда и даже не захват крымских греческих поселений, а жёсткое напоминание императору: знай, что мы ничем не хуже вас!

Вдумавшись в тогдашние события и, учитывая, как они развивались дальше, приходишь к однозначному выводу о мудрой промыслительности всей русской истории. Господь выстраивал её с таким умением, какое ограниченное людское разумение может оценить лишь задним числом. Оказывается, варвары-варяги, круша православные храмы Царьграда, сделали первый очень существенный шаг к христианизации Руси.

Поясним эту мысль. Как известно, всякая цивилизация представляет собой три вложенных друг в друга сферы. Внутренняя - есть твёрдое ядро - это тип верования. Его окружает питающая его мякоть - культура. А внешняя сфера есть защитная скорлупа - государство с его армией и полицией.

При возникновении новой цивилизации порядок появления этих составляющих бывает разным. Правда, культура всегда формируется после религии, ибо вырастает из культа, являясь его продолжением, а вот культ, т. е. ядро, может предшествовать скорлупе, а может зарождаться в уже готовой скорлупе. Типичный пример первого варианта - исламская цивилизация. Учение Магомета распространилось среди языческих арабских племён ещё тогда, когда у них не было единой государственности, и коран нарастил на себя государственность, как улитка наращивает ракушку, уже после того, как утвердился. В 630 году умер Магомет, а через двадцать лет возник аравийский халифат, возглавляемый его другом Абу Бакром.

Пример обратной последовательности - Западнохристианская Римская империя. Здесь новая вера вписалась в уже готовую защитную скорлупу - в языческую государственность кесарей. Именно этот вариант был избран Богом для "Третьего Рима". Крещение Руси было осуществлено князем Владимиром уже после того, как усилиями его отца, деда и прадеда была создана мощная русская государственность. Особая заслуга в её создании принадлежит князю Олегу. Конечно, закладывая свою империю и добиваясь её международного признания, он и не помышлял, что она станет прочной скорлупой, сохраняющей в безопасности веру, которую он не принимал и не собирался принимать, но в том-то и состоит Божественная мудрость, что достижению угодных Творцу целей содействуют люди, не понимающие этих целей и не желающие их осуществления.

Тут напрашивается совсем свежая аналогия. Прекрасной иллюстрацией к тому, как Бог использует в своих интересах тех людей, которые совершенно не разделяют этих интересов и, более того, имеют интересы прямо противоположные, является деятельность большевиков. Как и прочие революционеры, они появились в России тогда, когда её имперская власть, подточенная столетней подрывной работой тайных обществ, ослабла до такой степени, что готова была упасть в руки того, кто не побоялся бы её подхватить. Большевики, захватив власть, стали удерживать и укреплять её самыми жестокими мерами. С помощью "железного Феликса" Ленин стал наводить железный порядок и положил этим начало процессу создания новой сильной государственности, который затем был продолжен Сталиным. Русская эмиграция, внимательно следившая за событиями в России, заметила это, и в её рядах появились "сменовеховцы", предложившие заменить лозунг "Хоть с чёртом, только против большевиков" другим - "Хоть с большевиками, только за укрепление России". Они рассудили так: религиозное ядро нации, придуманное новой властью, т. е. марксизм, рано или поздно сгниёт, а крепкая скорлупа, которой власть окружила это ядро, т. е. русская государственность, останется, и под её защитой можно будет восстановить прежнее ядро, получив в результате ещё более мощную, чем прежде, православную Россию. И "сменовеховцы" были правы. Если бы не созданный коммунистами ядерный щит, кто позволил бы нам сейчас строить храмы!

Так и "старшие Рюриковичи" - Олег, Игорь и Святослав, - независимо от того, правы ли норманисты, считающие их скандинавами, или антинорманисты, считающие их славянами, совершили великое богоугодное дело: создали державу, ставшую покровом, под которым прошла христианизация Руси. И за это им спасибо.