Ответы протоиерея Александра Шаргунова

  Я знаю юношу, которого Господь коснулся большой благодатью в Пасху. И он горит желанием личной святости, и хочет послужить делу свободы, счастья и спасения России. Что вы посоветуете ему делать для этого?

В. Катаева, г. Ярославль

Дай Бог этому юноше соблюсти свою первую любовь, это доброе вино на всю жизнь. И не забывать, что после сугубой благодати бывают сугубые искушения. Вы помните, как Пётр по дару свыше исповедует Христа Сыном Бога Живаго, чаемым веками Мессией, Спасителем народа Божия, освобождающим его от рабства и унижения? В этот момент Пётр был гласом страждущего богоизбранного народа.

Однако, Господь начинает говорить совсем о другом - не о земной победе, но о Своих страданиях, о том, что Он будет поруган и предан смерти. Для апостолов это было невыносимым противоречием. Какой же Христос - Спаситель, если Его убьют? Как может Он освободить от бесконечных страданий Свой народ, если Его Самого ждут величайшие страдания?

Как понятно это должно быть нам! И как, рассуждая чисто по-человечески, должно вызывать сочувствие то, что Пётр тотчас же хочет осуществить служение "камня веры", которое вверил ему Господь: "Да не будет этого с Тобою, милосердный Господи!" Мессия, Спаситель, должен побеждать, а не быть побеждённым, освобождать от страданий, а не погружаться во мрак страданий. Пётр хочет сохранить Господа от Его Креста, и потому он встаёт перед Ним, чтобы защитить Его.

Нет в Евангелии другого такого места, где Господь реагировал бы так беспощадно и резко, как в этот момент. "Отойди от Меня, сатана!" (Мф. 16, 23). Апостол Пётр - сатана? Тот самый Пётр, которому Господь сказал, что на камне веры его Он созиждет Свою Церковь? До самой предельной глубины должно было коснуться Господа это желание Петра заставить Его свернуть с Его пути. Он называет его сатаной, потому что именно этого хотел сатана, искушая Христа в пустыне, - заставить Его сойти с Его пути. Из славянского перевода Евангелия видно, что Господь не изгоняет Петра, как Он сделал это с диаволом, но говорит ему: "Иди за Мною". Ибо твой путь - не путь Божий, твои идеи свободы, счастья и спасения соответствуют не замыслу Божию, а чисто человеческому пониманию.

Мы не можем по-человечески не сочувствовать Петру. Он хотел поступить благородно, спасая от страданий своего любимого Господа. Но речь идёт о слишком важном деле, чтобы Господь мог оставить эти слова незамеченными у Петра. И у всех, кто хочет быть Его учеником. Какое глубокое изменение ума требуется от нас! По правде говоря, всё восстаёт в нас против страданий и против креста. Мы созданы для счастья, как птица для полёта, говорит святитель Игнатий Брянчанинов. Но Господь знает глубокий, неотменимый ничем закон жизни, без которого нет счастья. Он зовёт: "Отвергнись себя!". Идёт ли речь о спасении Отечества или о личном нашем спасении - только многими скорбями, только крестным Христовым путём возможно достигнуть его. Впереди всего должен быть Христос и святая воля Его. Кто хочет любой ценой избежать скорбей, искалечит свою жизнь. Кто рискует своей жизнью, кто отдаёт её, кто не держится за неё изо всех сил, приобретает её. Господь прошёл этот путь до конца. Он отдал Свою жизнь за нас, даже за Своих врагов. Крест стал знамением надежды. Пётр повернул назад и последовал за Господом до смерти на кресте, которую он принял в Риме в цирке Нерона. И великое множество святых мучеников, преподобных и праведников последовали за первыми учениками Христовыми и ныне следуют, чтобы показать нам своей жизнью, какая сила исходит от страданий ради Господа и от Его Креста, какая надежда и какое мужество даётся тем, кто исполнен готовности принять этот путь.

Как Вы относитесь к Сталину?

А. Хохлов, г. Брянск

Россия, предавшая Царя и отступившая от веры, заслужила Сталина. Для многих эпоха Сталина стала искуплением за грех этого отступничества. Конечно, злодеяния Сталина невозможно оправдывать. Он был тираном.

Сталину ставят в заслугу то, что он разгромил Троцкого и "ленинскую гвардию", приехавшую в Россию в пломбированном вагоне "делать революцию". И это правда. Но точнее было бы сказать, что здесь осуществлялся Промысл Божий, не покидающий Россию за её Православие. Точно так же Промыслом Божиим при руководстве Сталина Россия спасла весь мир от Гитлера.

Но то, что врагам России не удалось осуществить в 1917 году, они успешно делают сегодня. И то, что не удалось Гитлеру, о чём он и мечтать не мог, сегодня происходит на наших глазах. И глядя на это, многие начинают мечтать о новом Сталине. Прямым следствием этого является нынешняя имитация политики "железной руки".

Что касается разговоров в среде некоторых православных чуть ли не о канонизации Сталина, надо просто вспомнить о его передовой статье в газете "Правда" от 1мая 1932 года, где объявляется "безбожная пятилетка" и обещание, что "к 1 мая 1937 года имя Бога навсегда будет забыто на территории СССР". Разрушение православных храмов и монастырей, убийство бесчисленного множества верующих - следствие этого курса.

То, что во время войны Сталину пришлось пойти на соглашение с Церковью, - было вынужденной политикой, а впоследствии - стремлением использовать Церковь в "строительстве коммунизма". Были ли эти действия продиктованы его покаянием? Нет. Насилие в отношении Церкви в последние годы его жизни несколько ослабло, но не прекратилось. А безбожный пафос советской пропаганды сохранился в полной силе.

Мог ли Сталин покаяться в последний момент, как разбойник благоразумный? Об этом ничего неизвестно.

Ваше мнение о Солженицыне? Не кажется ли Вам, что лауреата Нобелевской премии наши демократы просто "задвинули"? И второй вопрос: в одном из выступлений Вы говорите о подлинном и ложном экуменизме. Что это значит?

Г. Рыков, Московская обл.

Многие патриоты до сих пор не могут простить Солженицыну, что в 90-е годы он поддался общему гипнозу и не сумел разглядеть, что "целились в коммунизм, а попали в Россию". В самом начале перестройки он выступил с широковещательной программой "Как обустроить Россию", не понимая, что те, кто пришёл к власти, меньше всего собирались "обустраивать Россию". А когда прозрел и стал говорить правду по телевидению, которое после возвращения из эмиграции ему было щедро предоставлено, его без всяких объяснений "задвинули".

Для меня Солженицын, прежде всего, летописец эпохи большевизма. Его книги более всего ценны как исторические документы. Промыслом Божиим в хрущевскую "оттепель" он получил доступ к секретным архивам. Благодаря Солженицыну многие с ужасом узнали о существовании ГУЛАГа. Солженицын явился пророком крушения коммунизма, обнажив его зло. Я хотел бы в связи с Вашим вопросом выделить две черты из того, что было пережито им в ГУЛАГе: отказ от лжи и общение между христианами разных исповеданий.

Однажды, находясь в глубине Сибири, Солженицын принимает решение никогда больше не лгать. То, что он позднее сформулирует в самиздатском сборнике: "Не лгать! Не принимать участия во лжи! Не поддерживать ложь!". Не лгать значит не говорить то, что не думаешь. Это было решение с неисчислимыми последствиями. Единственной возможностью разорвать порочный круг лжи было - говорить правду. Выйти безоружным навстречу преступникам.

Так человек становится на путь, ведущий к познанию истины. Слово правды среди общего молчания в атмосфере безбожной лжи - это немало. Тому, кто мужественно хранит человеческое достоинство, даже не зная Бога, нередко открывается большее. Христос говорит, что истина сделает нас свободными. Один из епископов-новомучеников писал в те годы: "Благословенны те, кто не склонился перед ложью. Им принадлежит жизнь вечная. И они помогают нам выстоять сегодня". Мы прославляем новых мучеников, которые перед Богом и перед людьми исповедовали правду и истину.

Теперь наступили новые времена, и пришли новые испытания для Церкви и всего нашего народа. Несомненной заслугой Солженицына является то, что он остался верен однажды избранному им принципу. Его новая книга "Двести лет вместе" - доказательство этому. Сегодня требуется не меньшее мужество говорить правду, чем в годы открытых гонений. Новая ложь и пропаганда растления всё более обретает поддержку государственной политики.

И здесь я перехожу к ответу на Ваш второй вопрос. В книге "Один день Ивана Денисовича" Солженицын рассказывает о том, как он встретил баптиста, который помог ему обрести первоначальную веру. Подобные свидетельства мы находим и в рассказах об общении в концлагере православных с католиками. Перед лицом смерти в противостоянии общей лжи они обретали единство.

Не есть ли это подлинный экуменизм? Не о таком соединении Церквей надо говорить сегодня, которое может быть достигнуто интеллектуальными усилиями богословов, а о таком, которое может быть дано только Богом, Духом Святым. И реальным путём к этому сближению может стать, прежде всего, - "жизнь не по лжи". Ибо "если вы в малом были неверны, кто даст вам большее?"

Нет, наверное, нужды объяснять, что мы должны в чистоте и неповреждённости хранить святыню Православия, не идя ни на какой компромисс в вопросах веры ни с католиками, ни, тем более, - с баптистами. Невозможно назвать подлинным экуменизмом и ту духовную экспансию, которую они пытаются осуществлять в нашей России. Но подобно тому, как надо было когда-то вместе противостоять главной угрозе человечества - распространяющемуся по всему миру коммунистическому атеизму - так сегодня все должны объединиться перед лицом новой, более серьёзной опасности. Ибо сатанинское утверждение греха как нормы открывает дорогу антихристу.

Жатвы много, а делателей мало, - сказал Христос. А что бы Он сказал о нашем времени?

О. Савкин, г. Серпухов

Да, народ наш - как овцы, не имеющие пастыря. Толпы без Бога, потерявшие смысл жизни. Перед этой скорбной констатацией, от которой сжимается сердце, мы, тем не менее, не должны отчаиваться. Не имеем права опускать руки.

Что делать? "Молите, - говорит Господь, - Господина жатвы, чтобы послал делателей на жатву Свою". Почему Он требует, чтобы мы молились? Этим Господь с особенной силой хочет подчеркнуть, как Он нуждается в делателях. И показывает, как велика наша ответственность. Если ты слышишь эти слова Христовы, если всем сердцем отзываешься на них, если молишься об этом - ты первый делатель, которого благословляет рука Божия.

Не о том только надо молиться, чтобы Бог послал кого-то на ниву Свою. Может быть, ты сам должен пойти. Вы помните в Писании: "Кого пошлю?" - спрашивает Господь. И ответ раба Божия: "Господи, пошли меня" (Ис. 6, 8).

Мы много говорим сегодня о духовном и нравственном кризисе нашего народа. Может быть, в глубине этого прежде всего кризис нашей молитвы. В духовном просвещении мы не можем рассчитывать на свои силы. Это воистину нива Божия, Его жатва. По этой причине Бог говорит прежде всего о молитве. И если мы будем так молиться, мы не можем не исполняться надежды, убеждаясь, по дару Христа, на собственном опыте, как "умолкает всякое уныние и страх отчаяния исчезает".