Простите потомков, поручик Сулимов…

Его фамилию я впервые услышал ещё в дошкольном возрасте. Три сестры - мои бабушки - иногда вспоминали историю своей семьи, старых знакомых, судьбы давно ушедших людей. У бабы Мани хранился и небольшой архив: полторы сотни фотографий, несколько дореволюционных открыток, немного писем. С одной из маленьких фоток на меня смотрел сидящий на корточках офицер. Он улыбался и держал в руках планшетку с листком бумаги и карандаш. Звали этого офицера Александр Петрович Сулимов. Незадолго до августа 1914 года он попросил руки бабушки, и их считали женихом и невестой. Он писал ей с фронта, но письма не сохранились, остались только две фотографии. Я снова и снова возвращался к судьбе этого человека. Постепенно история его жизни обрастала всё новыми подробностями, и стало ясно, что его судьба типична для тысяч русских офицеров.

Он родился в дореволюционном Оренбурге, в семье железнодорожного машиниста, у которого были два сына. С началом Первой мировой войны они оба ушли на фронт. Старший попал на флот, а младший окончил школу прапорщиков, за храбрость получил погоны поручика и два Георгиевских креста.

После революции старший брат Сулимова стал большевиком, а Александр Сулимов вступил в армию адмирала Колчака. Весной 1919 года началось наступление Белой армии. Корпус, в котором служил Сулимов, переправляется через южноуральскую речку Салмыш. На другом берегу вытянувшиеся на полтора десятка верст части белогвардейцев попадают в огненный мешок. С трёх сторон их обстреливает артиллерия большевиков, от разрывов шрапнели негде укрыться. Мост разрушен, начинается паника. Несколько десятков офицеров и солдат пытаются прорваться обратно на маленьком пароме. Причалив к берегу, они бросаются к кустарнику, добегают немногие... Вдалеке появляются сотни всадников, они быстро приближаются, вот уже виден красный флаг. О чём думал в последние минуты жизни поручик Сулимов? Его ординарец видел, как Александр Петрович встал во весь рост, расстегнул кобуру и достал револьвер, потом посмотрел вверх, в ослепительно синее небо, и выстрелил себе в грудь...

Операция на реке Салмыш была блестяще спланирована офицерами Генерального штаба бывшей императорской армии, перешедшими на службу к большевикам. Без их помощи исход гражданской войны был бы иным. Это хорошо понимали большевики, но об этом не писали в советских книгах. Режим, основанный на терроре, не мог обходиться без лжи, поэтому горы макулатурной литературы предлагали искажённую историю не только "русской смуты", но и гражданской войны, и всех последующих событий.

И ныне о какой "национальной идее" можно всерьёз говорить, если мы отреклись от собственной истории и культуры, словно до большевистского переворота у нас не было армии, в которой соблюдались законы чести и рыцарства, не было частного предпринимательства с его традициями благотворительности, не было земского самоуправления, выдающихся экономистов, дипломатов и политических деятелей, опираясь на опыт которых мы могли бы покончить с обнищанием и вымиранием миллионов людей, вернуть себе достойное место и уважение во всём мире.

Советские деятели от истории до хрипоты проклинали "царскую бюрократию", "продажную полицию" и "застенки самодержавия". Если даже по имеющимся скудным данным сравнить всё это с современными российскими аналогами, то любой объективный исследователь придёт к однозначному выводу: теперь, через восемьдесят девять лет после "октября", и бюрократия, и полиция у нас значительно хуже. Посмотрите внимательно в глаза высокопоставленных чиновников, бизнесменов, политиков или некоторых "мастеров культуры". Там пустота, равнодушие к российской действительности, желание поскорее решить собственные меркантильные проблемы... Народ всё вытерпит, думают те, кто в угаре веселится в нескольких процветающих мегаполисах России, цинично выставляя на всеобщее обозрение своё богатство и нищету своего духа. А нашим добрым и наивным людям суют примитивные до крайности сериалы, юмористические программы, дешёвые и предельно пошлые рассуждения "про это". Традиционным остаётся и политический агитпроп. Ритуально ругают Сталина, с нескрываемой симпатией снова и снова рассказывают нам о Никите Сергеевиче, о Сахарове или "Горби". А о многих, самых лучших, стараются не говорить вообще или вспоминают вынужденно.

Ещё живой А.Н. Солженицын им совсем не нужен: вдруг опять будет говорить о том, "как нам обустроить Россию", или о том, что пора уже выбираться из-под "обломков коммунизма". Начал было искать истину православный американский журналист из русских эмигрантов Павел Хлебников - и его убили. И вот уже всё вокруг сереет, затихает, "неудобных" всё меньше и меньше. Это, кстати, проверенная временем советская традиция: посредственности терпеть не могут людей неординарных, не спешащих "прогнуться" перед хозяевами жизни и смеющих "своё суждение иметь".

Разъехались по заграницам "прорабы перестройки", забились в свои норки "борцы за права человека", только несколько наиболее "демократических" политиков поспешили в Киев на помощь своим "апельсиновым" друзьям, забеспокоились: а вдруг братские славянские народы объединятся или хотя бы начнут движение к объединению? Этого им допустить нельзя. Им нужен санитарный кордон вокруг ненавистного "русского медведя", пока ещё проявляющего признаки жизни. Политическая и экономическая интеграция в Европе - это нормально. Но Российское государство в его исторических границах не имеет права на существование. Никогда ещё политика двойных стандартов не была такой наглой и беззастенчивой!

А тем временем на бывших российских территориях выросло новое поколение - те, кто со школьной скамьи питался ядом русофобии, кто советское прошлое помнит смутно. Очень легко себе представить, каким будет их отношение к России, когда уйдут с политической арены партийные бонзы, в одночасье ставшие "президентами" независимых государств, достаточно посмотреть на Грузию, Украину, Киргизию... кто следующий? А в это время самопровозглашённая российская "элита" действует вяло, со скрипом, в очередной раз показывая свою неспособность прогнозировать ход событий и работать на опережение. Всё грустнее лицо нашего президента...

Но не стоит думать, что мы обречены на самоуничтожение. Есть в нашем народе здоровые силы. Будем надеяться на лучшее и не будем предаваться унынию. Будем по-прежнему любить эту густо политую кровью родную землю и живущий на ней доверчивый и добрый народ. Будем делать всё, что в наших силах, для спасения Родины и помнить о своём долге не только перед будущими поколениями, но и перед теми, кто погиб за Россию много лет назад.

Пусть они нас простят, если смогут, конечно.