Наследство Российской Империи

 7 декабря - 240 лет со дня основания Государственного Эрмитажа

Наше Отечество сегодня присутствует в мире в границах Московского царства до Алексея Михайловича. Всё чем Россия прирастала под скипетром Романовых у нас отнято. Оставлен советский обрубок исторической России - "Российская Федерация", где не в чести годовщины военных и морских побед Российской Империи (во всяком случае, большинство из них). Однако есть даты вполне имперские, обращаясь к которым мы не рискуем навлечь на себя обвинение в нарушении пресловутой "политкорректности". К их числу принадлежит дата основания в Санкт-Петербурге Императорского Эрмитажа. Это было в 1764 г., когда в столицу доставили ко двору первую коллекцию картин, и тем было положено основание великолепной сокровищнице культуры, которая стоит в ряду величайших музеев мира.

Эрмитаж достался нам в наследство от Российской Империи, после падения которой чего только не теряла Россия - вплоть до имени! Колоссальные эти потери невосстановимы, память о них - незаживающая рана, но тем для нас дороже то, что сохранилось из нашего национального достояния, особенно, если велико его духовное значение. Эрмитаж сохранился, хотя и не без потерь.

Каждому, из русских, кому судьба Отечества небезразлична, известно: главная площадь России - это отнюдь не Красная Площадь в Москве, которая была главным московским торжищем, а затем стала местом "всенародного" поклонения "мощам" "вождя всемирной революции" - неистового ненавистника Христа и России. Главной площадью России была и остаётся Дворцовая площадь Санкт-Петербурга. Она и ныне являет нам державное величие Православной Империи. Полукружие площади замкнуто великолепным фасадом парадной царской резиденции - Зимнего дворца, главного здания Эрмитажа.

Во время коронационных торжеств в Москве Екатерина II распорядилась устроить при императорской резиденции так называемый "Эрмитаж" (по-французски - "приют отшельника"), иначе говоря, непарадные, сугубо "личные" покои императрицы.

Ради украшения Эрмитажа вскоре по его основании в 1764 г. у берлинского коллекционера Гоцковского была приобретена коллекция голландской и фламандской живописи из 225 картин, изначально предназначавшаяся королю Пруссии Фридриху. В её составе был первый в Эрмитаже мирового значения шедевр - "Портрет молодого человека с перчаткой в руке" Франса Хальса.

Через российских дипломатов и крупнейших коллекционеров Европы Екатерина активно приобретала коллекции картин и отдельные полотна прославленных мастеров. Именно тогда достоянием России стало лучшее в мире собрание картин Рембрандта.

Наряду с произведениями живописи для Эрмитажа приобретались гравюры и рисунки, скульптура, античные древности, гобелены, оружие, книжные раритеты. В этом Екатерина стремилась "догнать и перегнать" формировавшиеся веками прославленные европейские собрания, и этот её замысел осуществился с блеском: за годы её правления эрмитажное собрание стало одним из лучших в мире.

Екатерина считала Эрмитаж своей собственностью (не отличаясь в этом от других европейских государей). С деланной наивностью она писала: "Всем этим любуются только мыши и я...". К идее общедоступного музея задолго до Екатерины пришёл Пётр Великий. При основании первого музея ("Кунсткамера"), который впоследствии влился в состав Эрмитажа, он издал распоряжение: "...впредь всякого, желающего оную смотреть, пускать и водить, показывая и изъясняя вещи". Великий Пётр, как всегда, видел далеко и, выдвинув идею общедоступного музея, он более чем на столетие опередил "просвещённую Европу".

В годы царствования Екатерины II сложился великолепный архитектурный ансамбль Эрмитажа. "Встроенность" Эрмитажа в императорскую резиденцию подчёркнута тем, что фасады его зданий, обращённые к Неве, выстроены "в одну линию" с Зимним дворцом. Это Малый Эрмитаж, Старый Эрмитаж, и Эрмитажный театр, соединённый с другими зданиями ансамбля крытым мостом-галереей через Зимнюю канавку - канал, прорытый ещё при Петре.

В XIX столетии Эрмитаж был постепенно преобразован из закрытого дворцового собрания в общедоступный музей. По мере роста и совершенствования Эрмитажа развивалась его научно-просветительская деятельность. Эрмитаж чутко реагировал на веяния времени, и каждое царствование оставило в его истории свой след. Расцвет Эрмитажа и его становление как современного музея приходится на благословенное для России время - годы царствования Александра III. Государь уделял особое внимание Эрмитажу. Он лично заботился о дальнейшем пополнении его коллекций и модернизации Эрмитажа по последнему слову науки. Коллекции Эрмитажа были открыты для публичного обозрения ещё при императоре Николае I, а общедоступным музеем, открытым для людей всех сословий, Эрмитаж стал в 1866 г. Накануне Первой мировой войны Эрмитаж посещали до 180 тысяч человек в год.

Что происходило, начиная с осени 1917 года - известно. И Эрмитаж, и Зимний дворец оказались на острие процесса освоения большевиками-ленинцами "этой страны". Писатель Исаак Бабель, пришедший тогда к Моисею Урицкому, чтобы служить в ЧК, описал, как они располагались в личных покоях царской семьи. Эти страницы заслуживают введения в школьную программу в качестве пособия по русской истории. Тогда же другой писатель, Иван Бунин, оплакивая Родину, писал: "Была Россия, был великий, ломившийся от всякого скарба дом, населённый огромным и во всех смыслах могучим семейством, созданный благословенными трудами многих и многих поколений, освящённый богопочитанием, памятью о прошлом и всем тем, что называли культом и культурою. Что же с ним сделали!"

С "культом" новые хозяева разбирались, предавая места его "отправления" разграблению, его служителей - казням, а с "культурой" - поставив на поток обвальный экспорт на Запад накопленного в течение веков богатства. В результате этой деятельности из 700 предметов Императорского Алмазного фонда в России остались 71. И это были уникальные исторические драгоценности.

Распродажи из Эрмитажа за границу начались в 1928 году. Любой из шедевров можно было купить по музейному каталогу. Наряду с этим в Эрмитаж широким потоком шли музейные предметы из резиденций императорской фамилии, из "национализированных" дворцов российской знати, из коллекций "нового западного искусства" московских миллионеров Щукина и Морозова, наконец, из археологических раскопок За годы советской власти фонды Эрмитажа умножились более чем в 4 раза. Однако урон, понесённый Эрмитажем в результате продаж на Запад, был невосполним. Среди тысяч утраченных Эрмитажем произведений живописи было около 50 величайших шедевров, из числа тех, которые к тому времени окончательно обрели своё место в крупнейших музеях мира. Эрмитаж стал исключением, расставшись с полотнами Рафаэля, Рембрандта, Тициана, Веласкеса, Ван-Дейка... Благодаря им мировой авторитет обрели новые музеи Америки. Иные картины попали в Австралию, иные - в парижский Лувр. Вакханалия эрмитажных распродаж была прекращена в 1934 г. Наступали иные времена, когда Дворцовую площадь перестали называть площадью Урицкого, и многих друзей-подельников Урицкого постигла Божия кара. В предвоенные и военные годы многое очистилось в жизни страны, и многое изменилось к лучшему в жизни Эрмитажа.

Эрмитаж с тремя сотнями его залов и тремя миллионами экспонатов - одна из вершин мира, с высоты которой нам открываются бескрайние дали времени и пространства, открываются горизонты, напоминающие нам о нашем историческом призвании.

Часто приходится слышать, что Эрмитаж "повышает престиж России в мире". Благоглупость эта, как и всякая другая, - плод наивности и невежества, на которые мы не имеем права. Если на Западе о Лувре и Британском музее знают практически все, то об Эрмитаже - почти никто. Все на Западе слушают Чайковского, но почти никто не знает, что эта музыка -русская. Изучая химию, там не называют имя создателя периодической таблицы, подавно не называют имена изобретателей телевидения, русских инженеров. Подобным примерам несть числа. Там, где русские имена "повышают престиж России", их замалчивают.

Эрмитаж нужен нам потому, что он - наш, а вовсе не затем, чтобы кому-то нравиться. Наш престиж во все времена имел основанием могущество государства. Нам давно уже пора перестать наступать на грабли, давно пора любить свою страну без оглядки на "человечество" и "мировое общественное мнение". Надо, наконец, научиться национальному эгоизму. В его усвоении наш последний исторический шанс. Если мы этот шанс используем, мы своё достояние вернём и приумножим, и Императорский Эрмитаж нам станет впору.

Содержание номера       Главная страница номера       Начало страницы