Наталия Алексеевна Лебедева

    В сентябрьском номере журнала "Москва" за 2001 год была опубликована дискуссия по книге А.И. Солженицына "Двести лет вместе". Высказывания ее участников разнообразны, во многом интересны. Однако в обсуждении столь острой проблемы участвуют люди, которые в большинстве (7 из 10) никогда, судя по их собственной аттестации, ею специально не занимались, исследований не проводили, трудов не писали. И напротив - отсутствуют имена всем широко известные своими трудами именно на данную тему. Более того - они не только не участвуют в дискуссии (это еще куда ни шло), но ни в одном из выступлений нет и ни одной ссылки на их труды, их мнения. Боюсь, что указанная особенность принизила значение и полезность дискуссии, задуманной как попытка разрешения (или смягчения) еврейского вопроса в России. И это не только уменьшило эффективность ее, но косвенно нанесло досадный урон и книге Солженицына, и его авторитету.
    Участники дискуссии с неоправданным упором подчеркивают и выделяют, будто одно из главных преимуществ новой книги Солженицына и состоит именно в ее безусловно приоритетном характере, что Солженицын первый рискнул ступить на это "минное поле". Первый решил нарушить страшное табу XX века. Долго, мол, выжидал, не осмелится ли кто-то заговорить. И - не дождался.
    Особенно отчетливо это общее настроение озвучил в своем выступлении А.С. Панарин. Он говорит, что Солженицын дважды первый нарушил самые страшные табу XX века: тему тоталитаризма и вот теперь - еврейский вопрос в России. Последний, по мнению Панарина, сейчас наиболее табуирован: "И снова оказывается, что, кроме Александра Исаевича, его (еврейский вопрос - Н.Л.) некому поднять... Наверное, он (А.И.) ждал, что найдется кто-нибудь, кто приподнимет завесу над тем, что всеми трусливо скрывается. И только когда он убедился в том, что никто, кроме него, на это не осмелится, он снова взял слово. И снова оказался единственным, нарушающим постыдное молчание века."
    Какой же он "первый" и "единственный"? Напротив, он сегодня последний в череде многих авторов, ранее его писавших на эту опасную тему и нарушавших "страшное табу XX века" во времена и посерьезнее нынешних. Это обстоятельство, конечно, никоим образом не может ни умалить, ни принизить значительность нового вклада Солженицына и интерес к его книге. Слава Богу - появился еще новый материал к этой старой теме.
    Но достойно ли при обсуждении "еврейского вопроса" в России не заметить, как бы перечеркнуть все предыдущие работы - труды покойных В. Кожинова, В. Солоухина, или ныне живущих М. Назарова, В. Осипова, Л. Бородина ("Правила игры") и многих других? А главное - И.Р. Шафаревича с его знаменитой "Русофобией" и многими другими статьями на эту же тему? Ведь "Русофобия" впервые была опубликована еще в 1989 году, в журнале "Вече" за границей. В том же году дважды была издана в России и еще многократно в последующие годы в разных издательствах. Трудно поверить, что участникам дискуссии эта работа неизвестна. С нею можно, конечно, соглашаться или оспаривать ее, но фигура умолчания здесь неуместна.
    Ведь вопрос-то, как отмечали все участники дискуссии, сложный, болезненный. Вот и предлагается, вроде, решать его всем миром. Может быть, мне думается, и вообще он неразрешим на опыте одной лишь России. Не исключено, что потребуется привлечение опыта и других стран: Германии, Польши, США, вот теперь и Палестины. Словом, стран, являющихся для евреев странами проживания.
    Так или иначе, но русский-то опыт, весь спектр разнообразных мнений русских исследователей, казалось бы, следовало учесть наиболее полно и всесторонне. Но этого не получилось.
    Попутно хочется оспорить мнение, что и второе "страшное табу XX века" (осуждение тоталитаризма) нарушено было лишь усилиями Солженицына. Конечно, его роль в этом была огромной. Но ведь книга того же И.Р. Шафаревича "Социализм как явление мировой истории" (опубликованная в 1974 году) вряд ли менее способствовала крушению в умах людей самой идеи социалистического тоталитаризма. В этой работе аргументирование, на обширном историческом материале, были подвергнуты убедительному анализу и критике любые модификации социализма - от утопических теорий до попыток его осуществления в разные времена и в разных странах. Когда Солженицына выслали из России, с нами оставался Шафаревич. И это было счастье, спасение для нескольких поколений русских людей. Рукопись "Социализма" ходила по рукам, перепечатывалась, распространялась неведомо как и неведомо кем.
    Нам, жителям "соцлагеря", работы Шафаревича принесли великую радость прозрения. Значит, навязанный России образ жизни и строй - это не какая-то только нам свойственная, только с нами случившаяся болезнь. Напротив, не у нас одних в России так бездарно и тяжело сложилась жизнь, так уже бывало у разных народов и не раз в истории. И это пройдет.
    Шафаревич был рядом с нами и в эпоху скоропостижной кончины социализма, и при его хитроумной перестройке в капитализм. Тогда лидеры и идеологи режима (бывшие "ум, честь, совесть") все повалили в коммерцию и грабеж Причем еврейство, надо признать, и здесь оказалось на передовых рубежах. Тогда же получила как бы второе дыхание свирепая русофобия... Особенно напористо здесь поработали наши СМИ - увы, тоже в основном еврейского состава и на содержании у еврейского капитала. Это, к сожалению, усилило в России настороженность к евреям. Все мы, русские, в течение десятилетий обозначавшиеся прессой и идеологами как "строители коммунизма", вдруг, в одночасье, были объявлены совками, шариковыми, однако жители бывших братских республик (в том числе бандитских) получили статус угнетенных народов, борцов за суверенитет, права человека и т.д. Многие души были тогда оскорблены. Пошатнулась даже привычная русская доверчивость, терпение. Слишком велик был обвал новой лжи. Спокойный голос Шафаревича, его открытые выступления, статьи и тут были спасительны. Они возвращали людям достоинство, рождали надежду.
    В подзаголовок дискуссии вынесен лозунг: "В историческом пространстве хватит места для всех". По-видимому, мнения этих "всех" и следовало бы учесть, если действительно желать благополучного решения проблемы - как нам жить вместе.
    Фигуры Шафаревича и Солженицына равновелики и равно важны для России. Оба они родились здесь, в стране, где, к несчастью, воцарился самый жестокий тоталитаризм и самая истребительная русофобия. И однако оба эти человека выросли до величины, видимой всему миру. Это чудо. Ни у кого, ни в одной стране "свободного мира", такого масштаба личностей сейчас нет. Мы посильно должны оберегать их свободу и достоинство.
    Мы должны, мне кажется, только радоваться и гордиться, что оба они теперь живут среди нас, с нами - в России. И молиться Богу за них и за Его милость к нам.

    Наталия Алексеевна ЛЕБЕДЕВА

    * Кстати сказать, сам Солженицын на этот счет выразился несколько иначе: "...Однако, при всем блистательном наборе умов и перьев - до сих пор не появился такой показ или освещение взаимной нашей истории, который встретил бы понимание с обеих сторон". То есть автор книги сетует не на отсутствие освещения вопроса, а на качество этого освещения - мол, не встретил пока понимания обеих сторон.

На главную страницу

Оглавление номера

Главная страница номера