Архив:
С протоиереем Валерианом Кречетовым беседует главный редактор журнала «Русский Дом» Александр Николаевич Крутов
Протоиерей Валериан Кречетов (род. 1937) – один из старейших клириков Московской епархии, авторитетный духовник, настоятель храма Покрова Пресвятой Богородицы села Акулово Одинцовского района. Рукоположен в 1969 году, в 1973 году окончил Московскую духовную академию.
– Отец Валериан, в известной песне поётся: «Есть только миг между прошлым и будущим, именно он называется жизнь». Как Вы считаете, насколько правильны эти слова?
– Всё, что существует в хороших текстах песен или в народных пословицах, всё это, в сущности, вы найдёте в Священном Писании. Виссарион Григорьевич Белинский писал, что есть книга, в которой всё сказано, всё решено, после которой ни в чём нет сомнения, книга безсмертная, святая, книга вечной истины, вечной жизни – Евангелие. Весь прогресс человечества, все успехи в науках, в философии – во всех областях деятельности человека – есть только проникновения в те истины, которые там даны.
– Я к Вам пришёл по такому важному событию, особенно для тех, кто прекрасно знает отца Валериана Кречетова, – недавно исполнилось 45 лет со дня вашего рукоположения.
– Это случилось 12 января 1969 года. После хиротонии мне Господь дал знамение. Священник очень часто, когда его посвящают, получает некое уверение в истине его служения. Это такое подкрепление, которое иногда всю жизнь наполняет. В первую службу, которую я совершал один вечером, я потерял чувство времени. Не мог вспомнить, а ведь у меня была уже семья, трое детей, четвёртый должен был родиться, я до этого учился, естественно, в школе, в институте. Работал на Урале, потом в Москве. И вот – как будто ничего не было. Только то, что есть, будто больше ничего нет, и не было, и не будет. Видимо, когда говорят о вечном блаженстве, это и имеют в виду – то состояние, которое есть, и оно неизменно.
Несколько лет назад одна раба Божия меня спросила: «Батюшка, как Вы пришли в Церковь?» Я говорю: «Я не пришёл, меня принесли». А потом стал уже ходить. То есть я вырос в Церкви.
– Отец Валериан, а к какому миру готовил Вас отец? Он тоже был священником?
– Да, но священником он стал в 50 с лишним лет. Папа мой был ровесник века, как говорят, девятисотого года рождения. Он вырос, когда всё ниспровергалось и все были заражены бунтарским духом. Не миновал сей дух в юности и моего отца. Однажды по просьбе своей матери, которая была из старообрядцев, Марии Арсеньевны Морозовой, он пришёл на исповедь к отцу Владимиру Воробьёву (это дед ныне здравствующего отца Владимира, ректора Свято-Тихоновского университета). Спросил отец Владимир: «А что, молодой человек, пришли-то?» Говорит: «Мама меня просила». – «А что вы скажете?» Говорит: «Мне нечего сказать». – «А что ж вы пришли?» – «Меня мама попросила». – «Ну, это хорошо, что вы послушали маму». Покрыл его епитрахилью. Папа вспоминает, что в этот момент он зарыдал. «Что со мной стряслось?» – спросил он у священника. «Благодать коснулась твоего сердца», – ответил отец Владимир.
– Ваш отец впоследствии отсидел в лагерях?
– Сначала в Кеми, потом на Соловках. Там он сидел с митрополитом Мануилом (Лемешевским), архиепископом Феодосием Коломенским, отцом Михаилом Шиком и другими исповедниками. Папа потом рассказывал, с кем он там общался. Однажды владыка Феодосий сказал ему: «Положись на волю Божию». И действительно, произошло чудо. Его через некоторое время освободили, а потом даже реабилитировали, чего тогда не бывало. Пройдя войну, папа в 49 лет пошел учиться в семинарию, а в 54 года стал священником. Нам, выросшим в Церкви и намеревавшимся идти по этому пути, отец чётко сказал: «Собираетесь в посвящение – приготовьтесь к тюрьме». Он сказал очень просто: «Все апостолы имели профессии. И если вас из Церкви выгонят, то у вас будет профессия, за счёт которой вы можете в этом мире жить». Поэтому мы с отцом Николаем, сейчас здравствующим моим братом, окончили лесотехнический институт, а потом отработали инженерами-механиками в леспромхозе на Урале. Так что многое пришлось повидать, прежде чем я стал священником.
– Отец Валериан, известно, что Вы были духовником у многих известных пастырей, в том числе у старца Николая Гурьянова…
– Ну, не духовником, это высоко будет звучать. Я просто причащал его.
– Во время одной из своих поездок к отцу Николаю на остров Залит мне довелось стать свидетелем того, как он у Вас исповедовался.
– Да, бывало такое. Но в основном я у него исповедовался.
– Я видел двух старцев, сидевших в маленькой каморке, а было такое впечатление, будто это не крохотная комнатка, а огромный мир! Что давало Вам общение с отцом Николаем?
– Знаете, эти вещи духовные, их очень сложно передавать словами, но можно испытывать чувствами. Чувства души имеют отношение к Духу. А Дух дышит там, где хочет, и он непостижим в полноте. Это то состояние блаженства: остановись, мгновенье! Это блаженное состояние, в котором нет времени, а есть вечность. Бывает, приедешь к батюшке Николаю, нагруженный просьбами спросить его о том или другом, зайдёшь в его домик, а… спрашивать-то и нечего. Всё и так понятно.
– Сегодня часто приходится слышать: зачем нам нужна религия, когда наука достигла таких высот?
– Всё дело в том, что ещё апостол Павел писал: если мы в этой только жизни надеемся на Христа, то мы несчастнее всех человеков. В том-то и дело, что эта жизнь – она не главная. Главное – жизнь будущая. При нынешнем научно-техническом прогрессе мы видим, что люди чаще умирают, чем до прогресса. Не в прогрессе, развлечениях и удо-вольствиях смысл жизни. И нужен ли он, этот прогресс, когда он может уничтожить всё человечество?! С одной стороны, от него есть и несомненная польза – например, облегчение фи-зического труда. Но без привязки к нравственности любой прогресс теряет свою пользу и становится со знаком минус. Человек превращается в придаток своего изобретения. Поэтому важность веры в эпоху прогресса ещё более возрастает.
– Отец Валериан, у Вас большая, дружная семья…
– 7 детей, 34 внука. Так что я ещё молодой, мне ещё правнуков нужно женить.
– Чем нужно руководствоваться в этой жизни, чтобы сохранить свою семью?
– Ещё когда у меня было четверо сыновей, ныне покойный митрополит Серафим приезжал в Переделкино, где я впервые служил, и высказал мне интересную мысль: если хочешь, чтобы тебя дети любили, нужно самому их любить. Когда мы с супругой праздновали золотую свадьбу, дети за столом резюмировали: мы не помним, чтобы папа с мамой спорили или ругались между собой. А в общем-то, конечно, крепкая семья прежде всего потому, что мы в Церкви жили, а дети наши всегда причащались. И мы сами причащались. Вот эта жизнь в Церкви и даёт ту самую крепость. И ещё, конечно, любовь. Это и есть фундамент семьи. Преподобный Иустин Попович говорил, что «любовь к человеку и нелюбовь к Богу есть самолюбие. А любовь к Богу, но нелюбовь к человеку есть самообман». Человек только тогда живёт, когда он живёт в любви. Это истинная жизнь. И не надо сразу говорить о каком-то особом самопожертвовании, это высоковато. Хотя бы не раздражаться по мелочам. Раздражение по мелочам – как ржавчина – съест постепенно.
– Батюшка, сегодня один из главных вопросов в России – национальный вопрос. Нас убеждают, что никаких русских в природе не существует, а есть некие безродные россияне…
– Да, изначально все мы произошли от Адама и Евы, потом уже от Ноя. Сим, Хам и Иафет – от этих сыновей Ноя идёт всё человечество, вот поэтому есть понятия общечеловеческие. Как говорит Святая Церковь, душа человеческая по природе христианка, поэтому христианские ценности – общечеловеческие. На этих духовных и нравственных основах объединяются все люди доброй воли. Но стирание национальных и исторических черт определённых народов – это такое же насилие над природой, как если бы взялись стирать различия между дубом, берёзой и липой. Нельзя всё это перемешать, понимаете? Сам Господь попустил разные народы, разные языки – это пути промысла Божия. Конечно, «несть иудей, ни эллин, несть раб, ни свобод, несть мужеский пол, ни женский, вси бо вы едино есте о Христе Иисусе». Но это же не значит, что мы выступаем за смешение полов. Существует преемственность, существуют корни, и генетика это подтверждает, и от этого никуда не денешься.
– Отец Валериан, что бы Вы посоветовали читателям «Русского Дома» с высоты лет своего пастырского служения?
– Я могу передать то, что мне было заповедано. Мой батюшка, Царствие ему Небесное, говорил: веру нужно укреплять. А укреплять веру можно только воцерковлением. Потому что современная жизнь столько приводит примеров, когда люди отходят от веры… И потому перед нашими мысленными очами всегда должны стоять другие примеры. Это Александр Невский и Дмитрий Донской, Александр Суворов и Фёдор Ушаков. Наши святые и наши герои, которые за веру, царя и Отечество полагали живот свой и свершали чудеса. Не зря под руку русского царя и русского императора просились многие народы. А ещё нам самим нужно помнить, что при любых обстоятельствах от нас не должно исходить зло. А чтобы оно не исходило, нужно, чтобы его там, внутри, не было. Поэтому если начинает там закипать, надо тут же гасить. А это не погасишь без помощи Божией. Чувства наши освящаются благодатью Божией через молитвы и таинства. Вот что нужно помнить. Всегда радостно, непрестанно молитесь и благодарите.