Почти каждый день я хожу мимо этого старинного деревянного дома на Тверской, 66. Вожу ребёнка в сад, и каждый день, глядя на него, у меня и моего ребёнка сердце кровью обливается.
Год назад дом горел, как очень многие дома деревянного Томска. В то утро я тоже отводил сына, увидел толпу, пожарные машины, услышал разговор возбуждённых погорельцев: «Посреди ночи небольшой взрыв, кто-то кинул в подъезд взрывное устройство, и сразу пошёл огонь…»
Примерно по этой же схеме выжигают деревянный Томск уже не первое десятилетие. И не важно, что в доме спали люди, что кто-то мог не успеть выбежать, никого не интересовало чужое имущество, была важна только земля под домом…
Не так давно Томск, наконец, обрёл нового губернатора, который понимает, что другой ценности в нашем «богоспасаемом граде» нет, что это на сегодняшний день одна из главных наших проблем.
Поймите, ведь деревянное зодчество — это не просто мёртвое дерево, это память веков, это соблюдение традиций, это экологически чистое жильё и, в конце концов, это душа нашего города. А Тверская, 66 был не просто дом, это один из главных символов Томской области. Я всегда ходил и любовался им, сначала студентом, потом с детьми, показывал им былую красоту былого города…
Дом из позапрошлого века, год основания — 1899-й. Построен крупнейшим архитектором Томска К.Лыгиным — потому он и выделялся среди строений прошлого. Его видел молодой сказочник Александр Волков, когда ходил мимо в учительский институт, и позже пейзажи «Изумрудного города» он напишет именно с Томска позапрошлого века.
И вот этот уникальный дом цинично, по старой схеме, сожгли. Как всегда, приехала пожарка, как всегда, с опозданием, когда горят кому-то мешающие деревянные дома. К счастью, успела сгореть большей частью только крыша, но с тех пор дом продолжает «тлеть» уже второй год.
Дому Лыгина повезло больше других — он памятник федерального уровня, которые не так просто снести. Ему повезло ещё и тем, что вскоре после пожара сменился губернатор, который дал слово, пришёл новый мэр, который слов не давал, но он очень не хочет быть похожим на предыдущего мэра. Поэтому дом пока обнесли забором и «заморозили».
Здесь заработала дальнейшая схема медленного уничтожения деревянного зодчества. Дождь и снег доводят дом до непотребного состояния. А если не поможет стихия, то включатся бомжи. Они рано или поздно займут этот дом под жильё, им тоже нужно где-то жить, и он «случайно» сгорит.
По такой же схеме освободили за последние 20— 25 лет землю под новострой от тысяч деревянных домов. За это смутное время Томск потерял деревянных домов больше, чем за предыдущие 100 лет. Земля в центре стоит баснословно дорого, а пустой земли нет.
Время немного меняется, хочется, чтоб менялось и наше отношение к душе нашего города, ведь душа нашего города именно в деревянных домах и в храмах. Наш город глубоко нездоров, мы это чувствуем, его выздоровление зависит от разных факторов. Например, я глубоко уверен, что Томск по-настоящему не выйдет из коматозного состояния, не станет полноценным городом, пока у нас на главных площадях стоят маргинальные памятники пьяным мужикам или разрушителям России. Или пока мы не восстановим кафедральный собор на Новособорной площади, который был копией московского храма Христа Спасителя и вмещал две с половиной тысячи человек. А пока на месте храма проходят шоу-вакханалии, и святое место занимают очередные памятники со странной репутацией. Но любому, кто болеет за свой город, ясно, что, пока кафедральный Троицкий собор не будет восстановлен, благополучия у нас не наступит, будут взрываться и гореть дома, а у самого города будет оставаться репутация самого неухоженного города в Сибири.
Мне рассказывали, что в Омске когда-то стоял точно такой же храм, такая же копия храма Христа Спасителя, уничтоженный в лихие 30-е. С приходом нового губернатора в Омске появился кафедральный собор. Этим летом я специально заехал в Омск, посмотреть на восстановленный храм.
Но мне не нравится омский опыт: это слишком просто, губернатор стукнул по столу кулаком, и через два года собор стоит. Храм должен восстанавливать народ, тот народ, который разрешил его рушить и взрывать. Его должен восстанавливать тот самый народ, который много лет ранее по копейке собирал деньги на его строительство. Народ должен принести покаяние, а каяться в наше время можно даже рублём.
Но зачем в наше время нужно вообще это деревянное зодчество? Поймите, дорогие мои, что в нашем городе нет другой ценности — только вузы и деревянные дома. Не будет деревянного Томска, не будет и нашего уникального города, не будут здесь тогда жить и уникальные люди, которые только поэтому здесь и живут, потому что ничто другое их больше не удерживает.
А при чём здесь Путин? Именно указом В.В.Путина от 20 февраля 1995 года дом на Тверской, 66 был признан памятником архитектуры федерального значения. «Замороженный», медленно уничтожающийся, но он так и остаётся федеральным памятником за подписью президента.
Андрей Владимирович СОТНИКОВ